Смертоносное нападение на пляже Бонди в Сиднее в минувшие выходные снова привлекло внимание всего мира к группировке «Исламское государство» (запрещена как террористическая в России и ряде других стран) в связи с тем, что, как заявил премьер-министр Австралии, нападавшие, по всей видимости, вдохновлялись «идеологией ИГ», пишет Русская служба Би-би-си.
Суннитская исламистская вооруженная группировка не взяла на себя ответственность за стрельбу, в результате которой погибли 15 человек. Однако полиция сообщает, что в автомобиле нападавших, припаркованном возле пляжа, помимо самодельных взрывных устройств были найдены самодельные флаги ИГ.
Австралийские власти почти сразу заявили, что стрелявшими были отец и сын, а СМИ позднее назвали их имена: 50-летний Саджид Акрам и 24-летний Навид Акрам.
Акрам-старший был убит на месте в перестрелке с полицией, Навид Акрам находится в больнице в критическом состоянии под охраной полиции. Ему предъявлены обвинения в убийстве по 15 эпизодам.
Нападение в Сиднее напомнило о том, что «Исламское государство» не отказалось от попыток организовывать или вдохновлять атаки против стран Запада. Это происходит несмотря на то, что влияние группировки было существенно подорвано с 2017 года, когда она утратила свои опорные базы в Сирии и Ираке.
ИГ хранит также молчание относительно произошедшего за день до стрельбы на пляже Бонди нападения в Сирии, в результате которого погибли двое американских военнослужащих и один гражданский. США заявляют, что убийства в Сирии совершил боевик ИГ, но группировка не берет на себя ответственность, несмотря на восторженную реакцию ее сторонников на это событие.
«Мы не можем говорить о возвращении того, что на самом деле никогда полностью не исчезало», — говорит Мина аль-Лами, эксперт по джихадизму в службе мониторинга Би-би-си.
Она предостерегает от поспешного приписывания подобных атак «Исламскому государству». По ее словам, это может только усилить пропаганду группировки, не отражая при этом ее реальные возможности.
«Исламское государство» все еще активно?
На пике своего могущества ИГ контролировала обширные территории Сирии и Ирака, заявляя о себе как о халифате — функционирующем государстве с собственными системами налогообложения, образования, религиозной полиции и здравоохранения.
Однако в 2019 году группировка была разгромлена на этих территориях коалицией под руководством США, в которую входили более 70 стран. Это положило конец физическому существованию «халифата».
По словам аль-Лами, авторитет группировки был еще сильнее подорван гибелью ее основателя и лидера Абу Бакра аль-Багдади, который покончил с собой во время рейда США в 2019 году. С тех пор ни один из лидеров ИГ не обладает такими политическим весом и значимостью, как Багдади.
По данным Совета Безопасности ООН, сегодня в Сирии и Ираке в совокупности насчитывается до 3 тысяч боевиков ИГ. Для сравнения, в определенные моменты, после провозглашения халифата в 2014 году, к группировке присоединялись десятки тысяч боевиков из разных стран.
Аль-Лами отмечает, что еще одним признаком ослабления ИГ является масштаб его атак. В середине 2010-х группировка брала на себя ответственность за ряд громких терактов в Сирии, Ираке и на Западе.
«Теперь она в основном полагается на небольшие нападения с быстрым отходом, по принципу „ударил — убежал“», — говорит она, добавляя, что редкие нападения на Западе в основном лишь «вдохновлены» ИГ, а не централизованно им организованы.
В прошлом году афганское подразделение ИГ, известное как «Вилаят Хорасан», оказалось в центре мировых новостей после того, как его связали со смертоносными атаками в Иране в январе, унесшими жизни почти 100 человек, и в России двумя месяцами позже, где погибли около 150 человек. Его также подозревали в подготовке атак в Европе, большинство из которых удалось предотвратить.
Однако в этом году «Вилаят Хорасан» значительно ослабло и с трудом способно осуществлять атаки даже на территории Афганистана.
Растет ли влияние ИГ в странах Африки и Азии?
Утрата поддержки на традиционных базах группировки на Ближнем Востоке заставила ИГ искать альтернативы.
В Южной Азии одним из самых агрессивных подразделений считается «Вилаят Хорасан» («провинция Хорасан»). Базирующаяся в Афганистане и на севере Пакистана, она, по оценкам ООН, насчитывает около 2 тысяч боевиков и продолжает вербовать сторонников из стран Центральной Азии, таких как Таджикистан и Узбекистан.
Тем временем так называемая «Провинция Восточной Азии» ИГ (ISEAP), деятельность которой распространяется на Юго-Восточную Азию и в основном сосредоточена на юге Филиппин, ранее была ответственна за ряд смертоносных атак на Филиппинах и в Индонезии. Однако в этом году это подразделение не взяло на себя ответственность ни за одно нападение.
Эксперты отмечают, что основное внимание ИГ сейчас сосредоточено на Африке.
Адриан Штуни, эксперт по безопасности из базирующегося в Нидерландах Международного центра по борьбе с терроризмом, предупреждает, что «за последние несколько лет ИГ в Африке стремительно выросла».
«Им это удалось за счет использования пробелов в сфере безопасности в регионах со слабым управлением, таких как Сахель (регион Северной Африки) и Западная Африка, на фоне вынужденного и добровольного вывода оттуда западных военных, региональной нестабильности и сокращения финансирования контртеррористических усилий».
По данным ООН, численность «Провинции Западной Африки Исламского государства» (ISWAP) может составлять от 8 до 12 тысяч боевиков. Аль-Лами отмечает, что девять из десяти атак, совершенных группировкой в этом году, пришлись на страны к югу от Сахары.
По ее словам, ИГ активно действует в Сахеле и Сомали, где сталкивается с серьезным джихадистским соперничеством со стороны более сильных подразделений «Аль-Каиды».
Однако наибольшая сила группировки, по ее оценке, сосредоточена в Нигерии, Демократической Республике Конго (ДРК) и Мозамбике. В этих странах боевики часто атакуют христианские общины, а также военных.
В ДРК, говорит аль-Лами, аффилированные с ИГ группировки пытались ввести налог для немусульман в районах, которые они регулярно подвергают рейдам.
«ИГ заявляет, что у христиан в ДРК есть три варианта: принять ислам, платить ИГ налог, известный как джизья, или быть убитыми. В большинстве случаев, — добавляет она, — им даже не дают выбора. Боевики просто совершают налеты на деревни и убивают людей».
Аль-Лами говорит, что ИГ действует в Африке во многом практически беспрепятственно из-за отсутствия внимания со стороны мировых СМИ — на что сама группировка неоднократно жаловалась.
«В прошлом году в ИГ были раздосадованы. В официальном сообщении они заявили: „Мы убиваем всех этих христиан в Африке, а западные СМИ — расисты. Им все равно“», — рассказывает она.
Однако несмотря на высокую активность ИГ в Африке, подчеркивает аль-Лами, у группировки там «нет ничего даже отдаленно сопоставимого» с той мощью, которой она обладала в Сирии и Ираке.
«Нигде в Африке ИГ не контролирует территорию так, как раньше на Ближнем Востоке. Вместо этого группировка полагается на скрытное расположение и тактику внезапных налетов с быстрым отходом.
Чего ждать дальше?
Доктор Ренад Мансур, старший научный сотрудник Chatham House, считает, что ИГ сегодня значительно слабее, чем в прошлом.
«Многие из тех, кто жил под властью ИГ, сильно пострадали», — говорит он в комментарии Би-би-си.
По его словам, даже в тех странах, где народ разочаровался в своем правительстве, у ИГ «больше нет той притягательной силы и возможностей, которые были раньше».
«Эти корни [былой популярности] сейчас отсутствуют, поэтому трудно представить, что халифат может возродиться в прежней форме в ближайшем будущем», — отмечает он.
В то же время Мансур предупреждает, что ИГ сохраняет потенциал для усиления в регионах, где несколько вооруженных группировок борются за власть.
Эксперт по безопасности Адриан Штуни считает, что наибольший риск связан с тем, как международное сообщество реагирует на угрозу со стороны ИГ. Он предупреждает, что после резонансных атак «реактивный подход» не работает, и подчеркивает необходимость постоянного давления со стороны разных стран.
«Эпизодические всплески внимания недостаточны против такого адаптивного противника, как ИГ, с его меняющейся тактикой», — говорит он, добавляя, что «ИГ процветает на безразличии».